Первого мая жополикий Якеменко на "Соловьёв-лайв" воспевал труд. Называл его единственным созидательным фактором человеческого общества, тем, который отличает человека от животного.
Святую правду говорил. Но для него, который в "святые девяностые" был пропагандистской подстилкой у одного из самых наглых и жадных олигархических кланов, который в двухтысячные и десятые перешёл по наследству к наиболее прозападной из кремлёвских "башен" - для него, такого, святая правда сродни святой воде для одержимого бесами. И его корёжило, как беса. И, чтобы зритель этого не заметил, вместо жополика якеменковского, экран показывал незабываемые кадры советских первомайских демонстраций.
Но затем, в качестве противоядия от святой правды, он перешёл на обычный словесный понос против обычного сурковского списка адресатов. Имена в этот раз не назывались, но через смысловые экивоки было ясно, о ком именно идёт речь. И лишь тогда, когда жополик перестало корёжить, отпала и необходимость в маскирующих кадрах.